FKiev: Билет в один конец. Часть ХI: Кейт Мосс, марш Мендельсона и моё пробуждение

Похоже, какая-то логика мироздания всё же существует: когда медный таз уж совсем мешает жить, нам посылаются события, которые должны показать нам, что жизнь идёт своим чередом, в ней всё так же случается всякая забавная ерунда и наши сопли не способны хоть как-то это изменить. Если до нас туго доходит – события происходят одно за другим до тех пор, пока нас, наконец, не выбьет с карусели занудного самобичевания и вселенского уныния.

Меня так выбило на короткой дистанции Уни – шопинг. Перед тем, как распрощаться с остатками денег, я решила зайти на выставку Антона Корбайна в одной из галерей, открытие которой состоялось накануне вечером. Насмотревшись на портрет Мика Джаггера в женской одежде и макияже, я переместилась к большой фотографии Кейт Мосс в маске. Отличное фото, к слову. Сотрудница галереи долго наблюдала за мной из угла, а потом сказала: «А вы с ней чем-то похожи. Вы тоже модель?». «Нет, я вроде как музыковед», – без особого энтузиазма ответила я. «Ого, кто бы мог подумать». «Уж я точно не могла», промелькнуло у меня в голове. Но в ответ я изобразила что-то слабо напоминающее дружелюбную улыбку. Выйдя из галереи, я пошла в направлении магазинов. Тут вдруг стало происходить нечто странное: я обнаружила, что площадь, через которую я шла, со всех сторон обнесена забором, а на ней построена временная сцена, где явно начинается репетиция какого-то оркестра. Всё бы хорошо, только оркестр заиграл… марш Мендельсона! Мало того, что отвратительней музыки мир не слышал, так ещё и весь этот мрачно-свадебно-жлобский ореол, которым и без того паршивенькое произведение обросло за многие годы и который мне сейчас особенно тягостен… Я попыталась юркнуть в одну из боковых улочек, но всё было перекрыто. Бегая по площади в поисках выхода из этого мендельсонового кошмара, я постепенно начала осознавать комизм происходящего: сколько девушек на моём месте благодарно подняли бы глаза к небу, ни на миг не сомневаясь, что это знак и грязные носки с пригоревшей кашей, то бишь супружеское счастье, уже где-то тут за поворотом. Если же при этом с ними имелся бы и потенциальный «тот самый», он бы конечно же попал под автоматную очередь многозначительных взглядов и красноречивых вздохов. Я же металась под эти дьявольские звуки, как хомячок в клетке. Но веселье моё всё ещё неумолимо сдерживал медный таз.

Вдоволь нашопившись, я, вся в пакетах и довольная приятно шокирующей разницей цен между Мюнхеном и Киевом, отправилась домой. Перейдя мост через Изар, я услышала сзади себя мужской голос: «Мадемуазель, разрешите пригласить вас на свидание?». Совершенно не допуская, что слова могут быть адресованы мне, я спокойно шла дальше. «Мадемуазель?». Красивый мужчина лет тридцати восьми поравнялся со мной и теперь уже явно разговаривал со мной. Сказать, что у меня был культурный шок – естественно не сказать ничего. Представить себе подобную сцену в Баварии, где мужчины боятся женщин больше, чем налогов, можно было только в пьяном бреду. Но алкоголя в моей крови не было уже давненько. Фантастичности ситуации прибавляло то, что он видел меня только со спины, то есть изначально пригласить на свидание он решился мои ноги и распущенные волосы (прочие интересности вряд ли можно было разглядеть в виду широты моих шорт, хотя мужчины наверняка со мной поспорят). Я хлопала на него глазами и молчала. «Вы из Италии?» «Не совсем». Хоть какое-то начало разговора. Потом пошли стандартные «что Вы здесь делаете – пишу диссертацию – ой как интересно – угу, ***** просто, то есть да, конечно». Потом мужчинка начал рассказывать о своей бурной артистической деятельности в качестве актёра, модели, поэта и кого-то там ещё. «Дядя, знал бы ты, сколько у меня таких персонажей имеется – штабеля уже укладывать некуда». Слушая все эти самоуверенные попытки произвести на меня впечатление, я размышляла о том, как бы полезно было составить международную картотеку идиотов. «А вот Вы знаете, а Пифагор…». «О господи, похоже, пора-таки что-то делать с моим умным видом – все почему-то уверены, что тупая болтовня на псевдо-научные темы должна с порога вызывать у меня множественный оргазм». Виртуозно отправив дядю подальше от моих ног и волос, я рассмеялась. Да. Я шла по улице и смеялась настоящим весёлым смехом. Комичность всего, что произошло со мной за эти пару часов, прорвала блокаду отчаяния.

На следующий день я впервые за несколько недель ходила с поднятыми глазами. Я поражалась тому, сколько вокруг всего: интересного, красивого, трагичного, смешного. Сколько всего живого. Мир посылал мне сигналы, и я их приняла.

Дальше – один день моими поднятыми глазами.

Вам письмо, вернее - газета

Осторожно, злая серебряная собака

Странненькая выставка, на которую я случайно забрела

Мондриан в Lembachhaus

Я таки нашла остатки нацистского зала почёта!

Руины Führerhaus

Зал почёта порос крапивой

Золотая брусчатка с именами людей, убитых нацистами

Ещё один зал почёта

Мать с ребёнком-инвалидом смотрит на проект документационного центра о нацистском режиме, который к 2012 году построят на месте Führerhaus. Возмездие? Справедливость?.. Нет!